В статье рассматриваются идеологические и политические аспекты отношений Русской православной церкви и Константинопольского патриархата в конце XIX — начале ХХ в. Русская имперская идея формировалась под непосредственным влиянием понятия православной ойкумены, которое было выработано в Византии. В XIX в. идея translatio imperii претерпела дальнейшие модификации сначала под влиянием славянофильства, а затем русской национальной идеологии эпохи Александра III. Неовизантинизм конца XIX — начала ХХ в., аккумулировавший в себе идею «Третьего Рима», явился идеологической основой ближневосточной политики России. Опора на православное население Балкан и Ближнего Востока, создание конфедерации православных государств под эгидой России и, наконец, восстановление патриаршества в России — все это мыслилось как единая политическая линия, которая должна была привести к установлению идеального христианского царства. На Балканах русская универсалистская идея столкнулась с аналогичной идеей восстановления греческой империи, а также со стремительным ростом балканских национализмов. Борьба двух великодержавных идей проходила в рамках т.н. «восточного вопроса» — борьбы великих держав за сферы влияния на Балканах и Ближнем Востоке, что в конечном итоге привело к развязке Первой мировой войны.