Статья посвящена истории практик, связанных с шантажом/наказанием святых через физическое воздействие на их изображения; тому, как эти практики легитимировались в европейском церковном дискурсе XI— XIII вв. и как затем постепенно они были вытеснены на институциональную и культурную обочину. Xотя формально «унижение» святых и реликвий было осуждено в 1274 г. на Втором Лионском соборе, очевидно, что даже среди клириков подобные формы взаимодействия с высшими силами никуда не исчезли. Показательно, что exempla, в которых принуждение святых к чуду представало как вполне легитимная (пусть и крайняя) мера со стороны отчаявшихся верующих, включали в сборники для проповедников вплоть до Контрреформации. Тем не менее, к позднему Средневековью — раннему Новому времени силовое воздействие на святыни начинает приравниваться к суеверию или богохульству/святотатству. Это было связано с двумя основными факторами: наметившимся еще до Реформации стремлением католических интеллектуалов и иерархии искоренить формы народной религиозности (в т. ч. в почитании образов), не вписывавшиеся в строго ортодоксальные рамки, с одной стороны, и реакцией на протестантское иконоборчество XVI–XVII вв. — с другой. Фронтальная атака протестантов против культа образов сделала Католическую церковь гораздо более нетерпимой к любой (даже «неидеологической») непочтительности в отношении фигур святых, поскольку их культ стал восприниматься как один из важнейших бастионов ортодоксии.