На основе архивных материалов, церковных документов и воспоминаний очевидцев автор предпринял попытку показать то, каким образом «новый» курс религиозной политики сталинского правительства оказывал влияние на церковную жизнь в условиях немецкой оккупации на территории Ленинградской области в 1943–1944 гг. Восстановление патриаршества в Москве и укрепление легитимности Русской Православной Церкви, позволяло советскому правительству успешно использовать религиозный фактор в решении насущных политических задач.

В статье описывается история становления теологии как образовательной и научной дисциплины в российском высшем образовании и науке начиная с 1992 года. Отмечается, что теология как образовательная дисциплина возникла не как проект религиозных организаций, а как инициатива Министерства науки, высшей школы и технической политики Российской Федерации, а также научного и образовательного сообщества в ситуации институционального коллапса структур «научного атеизма» в 1991 году.

В статье сквозь призму взаимоотношений Константинопольской патриархии с Русской церковью и с советской властью рассматривается попытка проведения Всеправославного (Вселенского) собора в 1920–1930-е гг. В ситуации сильных церковных нестроений в России, спровоцированных антирелигиозной политикой большевиков, Константинопольская патриархия стремилась к роли арбитра между Русской церковью («тихоновской») и просоветским обновленческим расколом.

Праздники являлись одной из ключевых составляющих религиозности деревни Центрального Нечерноземья. Традиционно они сочетали в себе следование церковному календарю с местным пониманием праздничного ритма и коллективной памятью о священных событиях жизни конкретной общины. В рамках религиозной политики СССР в середине 1940-х – начале 1960-х гг. и реформ в сельском хозяйстве происходит деформация праздничной традиции. Статья основывается на документах Совета по делам РПЦ при СМ СССР и его уполномоченных, партийных и советских органов, комсомола; материалах этнографических исследований.